Гонка планет [ Авт. сборник] - Кейт Лаумер

— Да, этот гад пробуравил Пора из его же собственного пистолета…

— К черту Скэнди, этого вонючего скунса. Эта сволочь свалила меня… — Таскер расставил ноги и нанес капитану удар сначала левой, потом правой в желудок.

Боль от ударов казалась Генри такой же размытой, как звук на плохо чувствительной ленте. Его язык был огромным, тяжелым, послушным аутогипнотическому воздействию. Что-то мягкое подняло его руки над головой. Пульсация в голове и груди казалась не более чем далекими ударами барабана. Капитан заморгал, увидев перед глазами тяжелую челюсть Таскера.

— Этот сукин сын ведет себя как-то не так, Гас, — заревел он.

Невысокий человечек с темными губами и белыми волосами подошел ближе, внимательно посмотрел на Генри. Затем оттянул ему веки, наклонился и понюхал.

— Ага! Ну и хитрец! Босс, он по уши накачан наркотиками. Думаю, что-то угнетающее центральную нервную систему и оказывающее гипнотическое действие, — он перевел глаза на Генри. — Это так, крошка?

Генри посмотрел на коротышку. Его зрение пока еще не сильно ухудшилось. Он шевелил пальцами и мог контролировать свои движения. Если представится случай, будет приятно двинуть Таскера еще раз.

Его ударили по лицу подушкой.

— Не имеет смысла его бить, он ничего не чувствует, — сказал коротышка.

— Влей в него немного своих капелек, Гас! — рявкнул Таскер. — Он запечатался. Ладно. Я знаю, как срывать печати.

— У меня нет ничего, что могло бы нейтрализовать этот наркотик. Придется ждать, пока он не перестанет действовать.

— Ждать! Черт возьми! — прорычал Таскер. — Я должен действовать. Сейчас!

— Конечно, он слышит все, что мы говорим, — глаза коротышки изучали лицо Генри. — Скажи ему, что ты переломаешь ему ноги, разрежешь его на кусочки. Конечно, он не почувствует этого — но будет знать, что вы делаете и, если очень постарается, то сможет сбросить гипнотическое внушение молчать.

Лицо Таскера приблизилось.

— Ты все слышал, не так ли, умник? Как тебе нравится идея насчет того, чтобы немного поработать над тобой ножом? Или сломать тебе парочку костей? Вот так, например… — Он оскалил зубы, поднял руку вверх и рубанул ею с ужасной силой. Генри услышал, как хрустнула ключица и несмотря на наркотик, почувствовал боль.

— Будь осторожен. Так можешь свалить его… — коротышка схватил Генри за запястье.

— Пульс нормальный, — прокомментировал он. — У него очень крепкое телосложение, но можно попробовать легкое принуждение.

— Принуждение… Ну ладно, — проговорил он. — У тебя вроде есть скальпель, правда, Гас?

— Гм… Хорошая идея, — коротышка ушел.

Глаза Таскера сузились до щелочек и были похожи на ножевые раны в трупе.

— К черту щенка, — сказал он мягко. — Где шахта? — Он ждал, раскрыв рот, дыша на Генри перегаром. — Я ползал по этой земле, как муравей, говорю тебе откровенно, умник. Но не видел ни одной шахты, и в мои планы не входит ждать…

“Если бы он подошел ближе”, — подумал Генри.

— Так что, родной, лучше выкладывай. Это твой последний шанс…

Генри дернул ногой. Таскер отскочил назад. Вошел Гас и сунул ему в руку короткий нож с блестящим, острым, как бритва, лезвием. Таскер отвел руку так, что на него упал свет. Блеск металла отразился в глазах капитана.

— Ну ладно, умник, — произнес он мурлыкающим голосом…

Генри повис на веревках, сеть боли опутала его тело, словно раскаленные добела провода. Сердце стучало о ребра, как будто работала какая-то сломанная машина.

— Придется тебе остановиться, — сказал Гас. — Действие наркотика кончается. Он потерял очень много крови.

— Светает, — прокричал кто-то. — Послушай, Таскер, нам надо разыскать щенка.

— Ты что, думаешь, я забыл об этом? — проревел верзила. — Что это за человек? Я делал все, разве что кишки не выпускал, а он не издал ни звука. Где эти чертовы бирки, ты, сын одноногой проститутки? — Перед глазами Генри появился окровавленный кулак, сжимающий скальпель. — Слушай меня! У меня есть обезболивающее средство. Оно действует быстро. Как только ты скажешь, где бирки, я тебе его дам.

Голос, доносившийся до Генри, вызывал всего лишь легкое раздражение. Его мысли были далеко, они бродили по залитому солнцем берегу пруда с драгоценными камнями.

— Хорошо, умник, — Таскер был совсем близко, глаза его были безумными. — У меня в запасе есть кое-что.

Он поднес скальпель к лицу капитана.

— Я устал от этих игр. Говори сейчас же, или я выну твой глаз, как ложку с кашей из тарелки.

— Лучше дай мне заклеить некоторые из его ран, — сказал Гас. — Кроме того, мне нужен доктор, тип О, плюс, альфа три. Иначе он умрет.

— Хорошо, только поторапливайся, — Таскер повернулся к мужчинам, расположившимся на поляне.

— Эй, ребята, рассыпьтесь и отыщите пацана. Слим, возьми машину и отправляйся на восток. А ты, Гриз, — на запад. Остальные — на юг…

Генри почувствовал прикосновение пальцев, провода натянулись. Казалось, его зубы — это электроцепь, которая замыкалась каждый раз, когда вздымалась его грудь.

Заревели турбодвигатели, вездеходы на высоких колесах двинулись в разные стороны. На небе появились розовые пятна. Генри вздохнул, почувствовал, как в бок впились стальные крючья: это двигались сломанные ребра.

Коротышка насвистывал какую-то однообразную мелодию, накладывая скобки при помощи блестящего инструмента, напоминающего щипцы дантиста. Его острые концы пронзали кожу Генри с резкой болью, сопровождавшейся странным ощущением, похожим на прикосновение птичьего пера. Рядом, ворча себе что-то под нос, стоял мужчина. Его кровь стекала в банку, висевшую на низкой ветке. Гас закончил накладывать скобки, повернулся к донору, вытащил длинную иглу, всадил ее в руку Генри, обнажив в улыбке почерневшие зубы.

— Он все чувствует, Таскер. Он почти готов…

На площадке было тихо. Бормотала спросонок ранняя говорящая ящерица. На фоне жемчужно-серого неба проступали темные очертания деревьев. Вдруг стало очень холодно. Генри задрожал. Словно тупая стальная спица пробивала себе путь вдоль его позвоночника к основанию черепа, подгоняемая ударами сердца.

— Где ты спрятал бирки? — Таскер поднял скальпель.

Генри почувствовал, как металл прикоснулся к его веку. Давление усилилось.

— Последний шанс, умник, — лицо Таскера почти коснулось лица капитана. — Где твой щенок?

Генри попытался отстраниться, но его голова была словно впаяна в свинец. Таскер зарычал. В левом глазу Генри вспыхнул свет, фонтан огня, который жег, жег…

— Смотри, он теряет сознание, — голоса стали затихать, удаляться, смешались с ревом, в котором Генри поплыл, словно корабль в штормовое море, кружась, погружаясь все ниже и ниже в черноту.